  |
Нарадзілася ў 1954 г. у г. Баранавічы Брэсцкай вобласці ў сям'і ваеннаслужачага. З 1961 па 1973 г. жыла ў г. Клін Маскоўскай вобласці.
З 1973 г. пражывае ў Віцебску.
Скончыла Саратаўскі кнігагандлёвы тэхнікум у 1976 г., Мінскі інстытут культуры – у 1975 г.
Працуе ў цэнтральнай гарадской бібліятэцы імя М. Горкага.
Вершы друкаваліся ў газетах «Витебские ведомости», «Витьбичи», «На страже», «Вестник культуры», часопісе «Библиотека», анталогіі «Современная русская поэзия Беларуси».
ЛУННАЯ ДОРОЖКА
Мне луна земной поклон отвесила:
Провела рукой по волосам –
Засветилась в них дорожка весело,
Дав контраст ореховым глазам.
Отчего же я из прочих выбрана:
Неугодна или же мила?
Роль моя в земном спектакле сыграна,
А иной судьба не припасла?
Может, для того нужна отметина,
Чтоб удача мимо не прошла,
Если будет на пиру торжественно
Раздавать подарки со стола?..
Я плыву, о Судном дне не думая,
И, надеюсь, судьи далеки,
Но бежит уже дорожка лунная
По волнам каштановой реки...
ВЕЧЕРНИЙ МОТИВ
Задень струну задумчивой рукой,
И теплый вечер песней отзовется.
Мотив ее нечаянный напой,
Неважно, если голос твой сорвется.
Оставь заботам право на покой:
Пусть слушают, как в маленькой Вселенной
Звучит мотив, наполненный тоской,
Навеянный слезою вдохновенной.
Разбирая стремительный почерк,
Научилась читать между строчек.
Твой пунктир из отрывистых фраз
Мне особенно ясен сейчас.
И объемны слова на бумаге:
Пики взлетов, падений овраги –
Будто соткана страстная речь
Из разлук, ожиданий и встреч.
От усадеб, чьи заборы
Режут небо на кусочки,
Где подсчитаны просторы
До песчинки и до кочки;
От бетонного удушья,
От трехглазых светофоров –
В край, где радуг полукружья,
Как ворота для просторов;
Где, глотая километры,
Ветерок бежит игривый
И расчесывают ветры
Густоту зеленой гривы.
Ни калитки, ни забора,
Ни крыльца и ни колодца –
Лишь из лунного фарфора
Молоко на землю льется.
У жизни путь немереный.
Бежит она из вечности –
То ленточкой потерянной,
Петляя в бесконечности,
То по камням – наездницей,
А то – походкой царскою
Или лесной кудесницей,
Не узнанной за маскою.
Где над обрывом – плетями,
А где – в гранитном платьице.
Пронизана столетьями -
А с юной силой катится.
Под проводами-строками
И под мостами-арками, –
Исхлестана упреками,
Изнежена подарками...
В ПЕРЕВЕРНУТОМ МИРЕ
В перевернутом мире
Все не сходится что-то.
В перевернутом мире
Ночью – день, днем – дремота.
Шепот кажется криком,
Закричат – не услышишь.
То, что в бездне безликой, –
Солнца ясного выше.
Как смыкаешь ресницы –
Видишь всякую малость,
Стоит векам открыться –
Исчезает реальность.
Мрачно в светлой квартире,
Жизнь – смертельнее смерти...
В перевернутом мире? –
В перевернутом сердце.
Любовь – лесная чаща,
Где свет в листве искрится:
Здесь можно повстречаться
И можно заблудиться;
На солнечной поляне
Отведать спелых ягод;
Найти родник у камня
И насладиться влагой;
Присесть ли на опушке,
Послушать песню птицы;
В охотничьей ловушке
Внезапно очутиться;
И отдохнуть душою,
Пройдя по росам рано,
Целебною травою,
Залечивая раны.
А можно просто взглядом
Окинуть глушь лесную,
Когда проходишь рядом
Ты в сторону другую.
За минусом не видишь плюса ты
И любишь то, что осуждать бы надо –
Как в негативе, вместо черноты
Пятно белеет, странное для взгляда.
Как в зеркале, стою перед тобой,
И для тебя все правое – налево.
И в позе со склоненной головой
Ты видишь гордый профиль королевы.
Тебе с твоей обратной стороны
Пороки, как достоинства, видны,
А добродетель, явная для всех,
В твоих глазах страшна, как тяжкий грех.
В ПУТИ
До горизонта - перспектива рельс,
От горизонта - мир цветной и морось.
Не отпускает взгляда интерес,
Сюжеты со стекла сдувает скорость.
Бессильный взлет колодца-журавля,
И волны на озерах, будто стружки;
Затянутые бархатом поля,
Лужайки, как расшитые подушки.
Как на витрине, вдоль пути легли,
Нам показав красы своей лишь малость,
В себя вбирая все цветы земли,
Всё то, что в ней с рожденья сохранялось.
И от того, что путь нам преподнес,
От этой ненасытной акварели
Нас отделяет тремоло колес
Да на стекле окна – озноб капели.
КАРТА ЖИЗНИ
Я хочу научиться читать
Карту жизни по лицам людей:
Щек-пригорков здоровую стать,
Блеск зрачков, будто солнца в слюде.
Я увижу на карте такой
И рождение горных пород,
И скопленье руды золотой,
Драгоценных камней хоровод;
И соленых озер глубину,
Быстрой речки извилистый путь,
И вулкан, что в секунду одну
Может целую жизнь зачеркнуть.
Магистрали железных дорог,
Русла высохших некогда рек –
И узнаю маршруты тревог,
По которым прошел человек.
КОРАБЛИК
Из жерла душных спален,
Из омута дворов
Кораблик ваш отправлен
Искать чужих ветров.
У сна моря бескрайни –
Не видно берегов,
Но окна вашей спальни
Светлее маяков.
Из странствия ночного
В неведомом краю
Корабль вернется снова
На родину свою.
На жизненном закате
Он, как и в детстве, нов,
И вы не отпускайте
Его из ваших снов.
РИСУНОК
Черное... Серое... Четко и точно
Выверен каждый мой штрих до конца,
Только осталась последняя точка,
Чтоб оживить выраженье лица.
Только одна карандашным движеньем
Кратера глаза коснуться слегка
И – захлебнуться немым изверженьем
Взгляда любимого чудо-зрачка.
ОТ СЫНА
Тень то спереди, то сзади,
То длинна, то коротка,
Как собака, ласки ради
Лижет ноги старика.
Он идет, по капле силы
Оставляя за спиной.
В плечи голову вдавило,
Будто шар несет земной.
Впереди змея дороги
Не короче, а длинней,
И в нее врастают ноги,
Липнет солнце на спине.
В легких – шабаш сатанинский,
Сердце рвется день догнать,
Только дед в свой путь неблизкий
Хоть сейчас пойдет опять.
Не сидится дома странным,
Непонятным старикам.
Транспорт им не по карману,
Пеший путь – не по ногам.
Опустевшая корзина,
В ней – веревка с бахромой...
Дед из города – от сына –
Возвращается домой.
АПРЕЛЬ
Звуки – в полутонах:
Неуверенная свирель.
Краски – в полутонах:
Неумелая акварель.
Прожигая, звеня,
Снеговую свою постель,
Смехом с первого дня
Заражает людей апрель.
РЕКА
Синий отблеск на белой реке –
Тень крыла налетевшей зимы.
Цепь верблюдов идет вдалеке,
Или волны оделись в холмы?
Ветки ив завязались узлом,
Чтобы руки друг друга согреть, –
На снегу отразился излом,
Будто кем-то оставлена плеть.
Студит лапы искрящийся ком
И глядится, как в зеркало, в лед.
Этот край мне теперь незнаком,
Он открытий Колумбовых ждет.
А река, обновленная сном,
Распахнет эту мантию льда –
И в обличье весеннем своем
Перед нами предстанет тогда.
И безудержно пустится в пляс,
Скорлупу ледяную гоня,
Обновляя тем самым и нас,
Вместе с нею дождавшихся дня.
ВЧЕРАШНИЙ СНЕГ
Не на этот ли снег мы смотрели с тобой
Из-под шляпы светильника на мостовой?
То ли шляпа его проносилась до дыр,
То ль зрачок поутскнел, то ли снег слишком сыр?
А быть может, заботливой чьей-то рукой,
Чтоб ничто не нарушило мнимый покой,
Стерто сходство меж нами: вчерашним тобой
И сегодняшней мною – и нашей зимой.
По обе стороны заката
Из тьмы густой бегут они,
Бегут и прячутся куда-то –
На нить нанизанные дни.
По обе стороны восхода,
Как шею бусами обвив,
Текут всё так же год от года
За ночью день: прилив – отлив.
В глаза не заглянув друг другу,
Они заводят хоровод,
И дни пульсируют по кругу:
Восход – закат, закат – восход...
Порваны письма –
Строчки вразброс.
Старые мысли –
Отзвуки гроз –
Сброшены с сердца,
Словно балласт:
В них отогреться
Давность не даст.
Писем не стало
В недрах стола –
Память устало
С трона сползла.
Вздох – независим,
Взгляд – без стекла.
Нет больше писем –
Жизнь потекла.
ДАРЮ ВАМ УТРО
Знаю, сон мой, годами проверенный,
Я уже не верну.
В этот час, предрассветный, потерянный,
Сброшу с глаз пелену.
Знаю я, не дождаться сегодня мне
Моего петуха.
День идет – суждено на его огне
Раздувать мне меха.
Да и песню сегодня приветную
Буду с Солнцем я петь,
Чтобы с окон сорвать беспросветную
Сонно-черную сеть.
Щеки раннего Солнца румяного
Только вспыхнут вдали –
Испугаются сны безымянные,
Что еще не пришли.
Может, чей-то кошмар недоснившийся,
Словно птица, вспорхнет, –
И над чьей-то избой покосившейся
Заблестит небосвод.
Я за песню награды не требую:
Песней встретив зарю,
Пробегу по белесому небу я –
Утро всем подарю!
Дробится свет о пыльное стекло.
Какой волной сюда его несло?
И где тот компас, что найти помог
В оконных дебрях малый островок?
А дальше – через острые ресницы
Свет попадает в глубину темницы,
И непонятно, тот ли это свет
Или другой горит – ему в ответ.
СИРЕНЬ ДЕТСТВА
В сиреневых зарослях сада
Запуталось детство моё.
Хранит кружевная ограда
Глухое его забытьё.
Дыхание легкого ветра
Нырнет в кружевной переплет
И в стиле далекого ретро
Мне ласково песню споет.
О времени цвета сирени
На фоне рулад соловья,
Где в свежей душистой кипени
Плутала по зарослям я.
И – нынешний день по соседству,
И – годы повернуты вспять:
В сиреневых зарослях детства
Мы с ветром гуляем опять.
БЕССОННИЦА
То не грохот воинственных конниц –
В темноте, что заполнила дом,
Приближается топот бессонниц,
Тишину превращающих в гром.
В помощь призвано стадо баранов:
Счет от тысячи – наоборот.
Гром сменяют капели из кранов
И секунд не смолкающий ход.
А душе всё больней, неуютней.
Крепнет скрипов крадущихся рать,
Будто кто-то на раненой лютне
Ричеркары собрался играть...
А когда за квадратом оконным
Разольется рассвет молоком,
Тишина в благозвучии сонном
Вдруг накроет своим колпаком.
КНИГА
Раскрыта книга, как большой цветок.
Я жадно пью нектар веков далеких,
За строчкой строчку – за глотком глоток,
И запах лет течет прохладой в легких.
Шлифует мысли вечности рука,
Измерив жизнь словами, как шагами.
Навстречу им иду издалека
По лестнице, построенной веками.
Не увядают книги никогда,
Дыша листами, словно лепестками.
А чтение – целебная вода,
Что неразлучна с книгами-цветами.
Щекочет щеки
Золото зари.
Лучи, как щелки
В запертой двери.
Хочу пошире
Двери распахнуть,
Разлить в квартире
Солнечную ртуть.
Но запер кто-то
Двери на засов,
И сквозь дремотный
Шорох голосов
Из чащи сна
Видений малахит
Златым волнам
Сдаваться не спешит.
Не будем о грустном... Давай нарисуем удачу,
Веселый пейзаж на унылом оконном стекле.
И что-нибудь вкусное пусть возместит недостачу
Продуктов на том одиноко стоящем столе.
И в зеркале пыльном сегодня изменим картину,
Опущенных губ беззаботно подняв уголки,
А с хмурого лба мы разгоним морщин паутину,
Пройдемся румянцем по впадине тусклой щеки.
Пусть съедутся гости, - и те, кого вовсе не ждали,
Заполнят пространство собою за тесным столом.
В их шуточном тосте потонут обрывки печали
И сменятся смехом в рассказах друзей о былом.
Что молчать о себе с другими –
Им истории подавай,
Да с победами, да с лихими,
Чтоб с разгулом из края в край.
А когда не нашли победы,
Обошел стороной разгул –
Вот и выпадешь из беседы,
Будто в бездне ты утонул.
И на дне этой самой бездны
Путь свой в мыслях пройдешь опять,
Безразгульный и беспобедный,
Что другим не дано понять.
Да и сам ты всё меньше веришь,
Будто путь этот был твоим.
В одиночку закроешь двери,
Что под силу открыть двоим.
Скоро огненно-стылый вечер
Поцелуем сотрет со щек
И нечаянность первой встречи,
И последней – хмельной глоток.
Каждый день весна мне шлет послания:
Дружба ли, любовь – не разберу.
Но напрасны все ее старания,
Вместе с поцелуем поутру.
Снежный наст, в газон когтями впившийся,-
Ледяной зимы мемориал.
Не хочу, чтоб и ручей взбесившийся
О морозах мне напоминал.
Не считаюсь я роднёй медвежьею:
Верю в красоту любого дня,
В спячке не лежу под шубой снежною, –
Но весна – не утро для меня.
И хотя не раз тенями длинными
Солнце расписалось на снегу,
Наши отношения взаимными
Я назвать с весною не могу.
Ты – боль моя, ты – мой ожог,
И ты – терновый мой венок,
Прохладный ключ среди жары
И солнца луч у стен сырых.
Во тьме ты – зрение моё,
В бреду – целебное питьё...
Не счесть имён – они твои,
В одном лишь имени – в Любви.
В ПРЯТКИ – С ТЕМНОТОЙ
Не вижу твоего бесшумного хвоста,
И все же, поиграем в прятки, темнота.
Напрасно ты меня стремишься разглядеть:
На рыжем не видна оранжевая медь,
А в зелени листвы не виден богомол:
Ни ног, ни головы, – не ветка и не ствол.
И звуки не слышны, когда я здесь одна.
Я тише тишины, я призрачнее сна...
Погас прожектор солнечного диска,
Умолк оркестр под управленьем дня –
На сцену вышла новая артистка,
Не терпящая яркого огня.
Черна. Чутка. Печальна. Молчалива...
Ночь – медленно плывет из-за кулис.
А разве жизнь была бы столь красива
Без этаких таинственных актрис?
Ночной пейзаж на сцене вставив в раму,
Она готова действие начать.
Комедию покажет или драму –
На том до срока таинства печать.
Раскроет плащ – и смена декораций
Из акта в акт последует за ней,
И только тот услышит гром оваций,
Чью душу в плен возьмет игра теней.
Взлетев на пик финального затишья,
Сорвется звон с рассветной высоты.
А ночь уйдет, скользнув плащом по крыше,
И утро бросит ей вослед цветы.
Льется радуги разоцветье
На пушистый ковер равнин.
Где берет она краски эти
Для бесценных своих картин?
У возможностей нет предела,
У фантазии нет границ.
Небо чудо свершить сумело,
Краски радуги бросив вниз.
Луг сегодня как будто прежний –
Отчего тогда замер взор,
Вновь упавший на вечно свежий
Незатейливый тот узор?
БУДЬ СЧАСТЛИВ!
И за пределами ветров
Есть боль ушедших вечеров,
И злоба, и обман, и лесть,
И небо то же, что и здесь.
Но вдруг – цветы среди зимы,
И всё забыть способны мы.
Раскрой объятия цветам,
И будешь счастлив – здесь и там.
АЛЛЕЯ ПУШКИНА
К 200-летию поэта
Иду за Пушкиным вослед.
Стихи заполнили аллею,
И листьев кружится балет
Живым подарком к юбилею.
Из невозвратного вчера
Доносит ветра завыванье
И скрип гусиного пера,
И мелодичный голос няни.
Осталась осень сиротой
Без глаз любимого поэта,
Царит в короне золотой,
Его словами не воспета.
Лес жёлто-призрачен и нем...
Единым взором не объемлю,
Как ненаписанных поэм
Черновики летят на землю.
Его тропа не заросла –
В неё влились другие тропы.
Его собратьям нет числа,
Чьё назначенье – множить строфы.
Мы все – его ученики,
И жаждем, как святой водицы,
Глотка из Пушкинской строки,
Чтоб наша жизнь могла продлиться.
И там, где кружит вальс листва,
Порой осеннею алея,
Ведет нас к храму мастерства
Подруга Пушкина – аллея.
МАМА
А мама останется мамой –
Хоть зрелому, хоть молодому.
Проводит до двери до самой,
Когда мы уходим из дому.
И каждую нашу удачу
В копилке хранит, как монету.
А если случится иначе,
Дежурит с луной до рассвета.
Минуты бегут чередою,
И годы на сутки похожи.
И мы забываем порою,
Что мама подвержена тоже
И ранам от жизненных лезвий,
И яду в наполненной чаше...
Свои она гонит болезни,
Пока не излечатся наши.
А после – в отместку, реваншем
За этакое невниманье –
К любимой и преданной нашей
Болезни придут на свиданье.
В полуденный час и в полночный
Дежурят они у постели.
И – если б могли мы помочь ей,
Как мама когда-то, сумели!
И время отступит бесстрастно...
Когда же проводим из дому,
Нам станет отчаянно ясно,
Что мама нужна и седому.
ГРОЗА
По задворкам земного шара
Безоглядно гроза бежала,
Растеряла в пути ожерелье,
Зарыдала, о том жалея.
И, набегавшись, накричавшись,
Растворилась в небесной чаше,
Чтоб испить смертоносного света
И опять разрыдаться где-то.
Ромашки белое крыло
Ещё хранит своё тепло,
И льётся на её зрачок
Лучей искрящихся поток.
Но жизни полный стебелёк
В венок с другими рядом лёг.
Рука, что тот венок плела,
Цветы срывала не со зла –
С любовью детская рука
Касалась каждого цветка.
Венку доверено обнять
Волос узорчатую прядь.
А обессилевший венок
Уляжется у детских ног.
За миг триумфа красоты
Страдают иногда цветы.
А кто-то жизнь сменять готов
На эту роль живых цветов.
Ребёнку радость принести –
Не это ли итог пути?
ЛИЛИЯ
Одиночество лилии
В середине пруда.
Совершенные линии
Повторяет вода.
Отраженье несмелое
С серебристого дна
Встретит лилия белая –
И уже не одна.
На поверхность зеркальную,
Что сверкнула у ног,
Лёгкой туфелькой бальною
Наступает цветок.
Увлекаясь движением,
Кружит вальс на балу
Со своим отражением
На зеркальном полу.
Не нарушив идиллии,
Я к воде подойду:
Как прекрасны две лилии,
Что танцуют в пруду!
ПРАЗДНИК ЛЕШЕГО
(почти былина)
Только ляжет Солнце уставшее,
Затевает лес что-то страшное.
Занавесится шторой плотною,
Пробуждая нежить болотную.
Не придумалось ей заранее,
Что бы вытворить попоганее.
Об еловый ствол Леший чешется,
Жуть косматая смехом тешится,
И разносит смех эхо дикое,
По глухим местам мерзко гикая.
Расступился свет перед нечистью,
Породнилась тьма с бесконечностью,
Вся пронизалась свистом-посвистом
Да лесных болот плеском-поплеском.
И со дна пошёл сатанинский дух,
Тварей гадостных услаждая нюх...
Вещей птицы око недрёманно –
Сторожит разгул визга-гомона.
Только брызнет Солнце горячее –
Трижды крикнет птица всезрячая.
Лишь закроет клюв засветившийся –
Вмиг умолкнет лес расходившийся.
Ненавидит Солнце лучистое
Тварь болотная, тварь нечистая.
ТАКАЯ РАБОТА
Оглушающий бас самолета
Пробежал по заснувшей земле.
Это просто такая работа –
Небо сдавливать в "мертвой петле".
Это просто работа такая –
Облака над землею гонять
И добравшись до темного края,
Вслед за светлым помчаться опять.
Я дышу на оконную хрупкость,
Остужая пылающий лоб.
Проклинаю свою близорукость,
Видя меньше, чем древний Циклоп.
В декабре ли, в июне ли, в мае
Я на вахте своей у окна.
Весь твой путь я душой обнимаю –
А иначе, зачем мне она?
Огоньком под крылом я мигаю,
На хвосте самолета стою.
Это тоже работа такая –
Ждать, пока ты закончишь свою.
Январь повесил на окно
Безжизненный пейзаж,
А у меня в глазах – кино,
Или цветной мираж:
Пушистый луг, цветущий сад,
Живой ручей течет...
Куда же жизнь бежит – назад
Иль, может быть, вперед?
ЧЕРНЫЙ ВЕТЕР
Ветер черный,
как ворон, проворный,
кружит, в сумерках растворясь.
Крылья птицы
стирают границы,
черной краскою красят грязь.
Воздух больно
волною раздольной,
жгучей кипенью обольет.
Что не спится
бесплотной птице,
где закончит она полет?
СИРИН
Мои стихи соленые на вкус,
Слегка горчат и светятся немного.
Судить о жизни мудро не берусь:
В ущелье пролегла моя дорога.
Дно каменисто, с петлями ручья –
Споткнуться можно, утонуть в потоке,
Но если вверх на солнце гляну я,
Осветит луч обугленные строки.
Они под пеплом молодых седин,
Но, отогревшись, встрепенутся птицей.
И я, как птица с именем Сирин,
Смогу не раз из пепла возродиться.
ПЕСНЯ ДОЖДЯ
Грустна ли песня дождя, иль весело
Поет он в сумерках за окном?
Природа множество струн развесила
На инструменте своем чудном.
И слышу песню в журчащем беге я:
До боли этот мотив знаком.
Сегодня явно звучит элегия –
Печаль... о будущем? о былом?
А через несколько дней – стаккато
С веселым звоном рассыпал дождь,
И ноты капают с крыш покатых:
Лови – в мелодию соберешь!
Разгадка где – на земле? На небе?
И мысль внезапную я ловлю:
Ты всё поймешь, кто и где б ты не был,
Когда ты душу поймёшь свою.
Песня дождя – наших чувств проявленье:
Грустно тебе – и песня грустна.
В этом, наверное, тайна творенья:
В нашей душе обитает она.
Для муравья и яблоко –
как шар земной,
Но на ладони вместе с шаром
он передо мной.
Где та ладонь, которая
несет сейчас
И шар земной, и яблоко,
а вместе с ними – нас?
ПУРГА
Подзаборные, овражные
На ночлег бредут снега,
И, кляня судьбу бродяжную,
Злится нищенка-пурга.
В двери ломится непрошено
И грозит разбить стекло,
Снег швыряя, как горошины,
Мстя за то, что не везло.
Собрала снега бездомные...
Но заборов прочен фронт,
И компания разбойная
Побрела за горизонт.
С клубка Земли разматывая нити,
Проносятся потоки бытия,
И не дано от них нам уклониться,
И не дано на них нам повлиять.
Из вихря дней выхватываем лица
Давно ушедших и ещё живых,
И в вихре снов нам память вереницей
Услужливо прокручивает их.
И, прикасаясь к каждому мгновенью,
Мы по частям летим за ними вслед,
Чтоб в этом многократном повторенье
Возникнуть на клубках других планет.
ОТКРОЙ ОКНО
Откроется окно
В невиданный пейзаж.
В нём сон и явь – одно,
Реальность и мираж.
В нём всё старо, как старь,
Всё ново, словно новь,
Здесь ни к чему фонарь –
Здесь свет живёт иной.
Здесь чужд и солнца луч –
Светила здесь не те.
Свет, нежен и могуч,
Враждебен темноте.
Под шелестом листвы
Здесь каждый напоён
Желанием любви
И магией имён.
Здесь имена цветут,
Как дивные цветы,
И в тех цветах – приют
Небесной красоты.
Никто цветов не рвёт,
Их в руки брать нельзя –
К ним ткут мосты из звёзд
И по мостам скользят.
Здесь всё подчинено
Гармонии простой.
Открой своё окно –
В себе самом открой.
НАД ГОРИЗОНТОМ
Удавалось ли вам
заглянуть за черту горизонта
И зависнуть над ней,
невесомым себя ощутив?
Там ничто не мешает
сиянью свободного Солнца,
Там никто не исправит
реки своенравной извив.
Величавый простор,
напоённый немыслимой силой,
Не ленив и не мертв,
а готов, отдохнув, созидать.
И из этого края,
где всё первозданно красиво,
Чей-то голос прикажет
безжалостно вам – улетать.
И когда, повинуясь приказу,
пришедшему свыше,
Обретёте вы тело
и ступите снова на твердь,
Хоть земные слова
вы по-прежнему будете слышать, –
Не оставит желание вас
к этой грани лететь.
ЛЕТНИЙ ВЕЧЕР
Летний вечер... в малиновой речке
Закипает от солнца вода,
И тепло на земле, как на печке,
И висят гамаком провода.
Выползают из трав ароматы,
Вечер тьму собирает в стога.
Шьёт туман одеяло из ваты,
Чтобы ночью укутать луга.
Голос пробует птица ночная,
Просыпаются тени в кустах.
Дремлет пыль, долгий день вспоминая,
В опьяневших от зноя цветах.
Летний вечер... в малиновой речке
закипела от солнца вода,
И тело на земле, как на печке,
Отдыхающей после труда.
